Глобализация - таково самое общее (и наиболее отражающее суть дела) понятие, характеризующее современный мировой политический процесс. Впрочем, не только политический - глобализация затронула сферы экономики, образования, религии и культуры. Однако именно в политическом плане результаты глобализации наиболее очевидны при пристальном рассмотрении, хотя сами по себе они открыто не декларируются и в глаза не бросаются. Первый и самый важный для политического будущего человечества результат - постепенная утрата государством его суверенитета, по крайней мере, его значительное уменьшение. Государством как политическим надчеловеческим институтом, такой формой организации общественной жизни людей, каковая в настоящем виде сложилась к XVII веку и к которой мы все привыкли. Нет, пока еще именно государство владеет правом на легитимное монопольное применение насилия (М. Вебер), и всерьез это право пока не оспаривается (за исключением, пожалуй, движения за отмену смертной казни, победившего во многих странах), но суть в том, что сама значимость репрессивного аппарата государства несколько уменьшилась и продолжает неуклонно уменьшаться. Прямые репрессивные методы государственного управления уступают место непрямым экономическим, но, по сути, иной раз не менее репрессивным методам. И в этой сфере, сфере проявления экономической власти, у государства появляются конкуренты. Прежде всего, это ТНК - Транснациональные корпорации, вторые по значимости (пока еще) участники мирового политического процесса. Вообще же современная политология (Ю.М.Павлов, Ласуэлл и др.) выделяет несколько субъектов политического процесса. Таковыми являются (в порядке убывания значимости):

1. Национальные государства.

2. Международная элита, международный правящий класс - англосаксонская элита.

3. Транснациональные корпорации - ТНК; по своему доходу крупнейшие из ТНК значительно превосходят национальный доход многих национальных государства, (13-14 место, где-то между Швецией и Мексикой); но, в отличие от национальных государств, часто в своей деятельности связанных международными договорами и конвенциями, ТНК ничем подобным не связаны, что ставит их в заведомо более выгодные условия на мировом экономическом и политическом поле.

4. Негосударственные организации.

5. Мафия.

6. Диаспора.

По таким направлениям происходит сегодня диссоциация прежде единой и монолитной власти национальных государств в мировом масштабе. Это усложняет перспективы борьбы для всего спектра левых и, в частности, анархистских организаций; если прежде противник был един, то теперь он многоголов и многолик, как чудовище из сказок, да и подчас (если продолжать сравнение) сладкогласен как сирена, но если его оружие сменилось, значит, задачи общественных движений в этих условиях тоже должны стать иными.

Итак, перераспределение властных полномочий в эпоху глобализации идет не в пользу государства. Опять же - если государство можно (хотя бы юридически, формально) обязать соблюдать свои же законы - о правах человека, об экологической безопасности, то с ТНК это - гораздо сложнее, чем они и пользуются, нарушая постоянно и подчас безнаказанно эти самые права. Пример - недавнее обнаружение захоронения в России экологически вредных отходов корпорации Сименс.

Но все же, как влияет современная ситуация на положение женщины и динамику развития женского движения? А вот как.

От того, что мир изменился и процесс глобализации играет в нем такую роль, патриархат не перестал быть патриархатом. Общество мужской доминации все также угнетает женщину, не дает ей проявить себя во всем спектре своих возможностей. Но сказать, что средства обеспечения патриархатного господства не изменились, было бы ошибкой. Действительно, там, где раньше был грубый запрет, негация, отрицание ("А жене учить не позволяю, жена да умолкнет" - апостол Павел), теперь его не увидишь (разве что в отдельных социальных группах или фундаменталистски настроенных объединениях). Формальное равенство мужчин и женщин перед законом создает у многих иллюзию отсутствия женской дискриминации. А ведь патриархат просто сменил облик, сделался более мягким, патриархатом "с человеческим лицом", но не изменил своей сути - подавлять "второй", "казненный" пол - женщину.

И так же, как и в случае с государством, патриархат изменяет свое лицо и больше не прибегает (по крайней мере в индустриально развитых, западно ориентированных странах) к ресурсу прямого насильственного воздействия, действуя скрыто и подспудно. Еще один важный момент - патриархат становится обезличенным, приобретает вид обычаев, неписанных правил (которые часто сами по себе не замечаются, и лишь обращение на них внимания феминистками привлекает к ним внимание).

Понятно, что основным таким ресурсом является экономическое подавление. Результат всеобщей технологизации и совершенствования производства (часто в ущерб экологии) - рост уровня безработицы. Первый, кто становится ее жертвой - естественно, женщина. Но не надо пытаться искать высокую цифру женщин в мировых статистических данных о безработице - безработица женщин чаще всего носит скрытых характер, что позволяет многим патриархатно ориентированным исследователям этой проблемы петь "прекрасную маркизу". Однако непроявленность женской безработицы еще не делает эту проблему незначимой, хотя активная патриархальная пропаганда пытается всецело навязать женщине роль домохозяйки и вообще предписывает ей исключитедльно вспомогательные, служебные роли в экономике и произодстве.

Ни для кого не секрет (хотя об этом не принято говорить вслух), что за одну и ту же работу женщине и мужчине платят разные деньги, и увы, как правило, женщина не сопротивляется этому, принимая как должное свое униженное, не соответствующее образованию и возможностям положение. Большую роль здесь играет фактор самооценки - мужчина, как правило, гораздо выше оценивает свои собственные возможности, не имея на то объективных оснований, а лишь исходя из своей настроенности на успех и соревновательность.

Пример из жизни: двое моих однокурсников, юноша и девушка, работали имиджмейкерами одного из кандидатов в депутаты на прошлых выборах в Думу. В результате юноше заплатили в четыре раза (!) больше, чем девушке, за одну и ту же работу, поскольку тот вел себя намного более амбициозно и считал себя достойным еще большего. Когда эта девушка попыталась возмутиться, ей тут же указали на дверь со словами "таких как ты мы найдем миллион", и на том ее работа в этой команде, естественно, закончилась. Удручает более всего тот факт, что такие ситуации чаще всего невозможно регламентировать и регулировать с помощью закона; поэтому женщина практически беззащитна перед лицом такого "мягкого" патриархата.

Удручает и еще один момент. Многие политические партии и движения заговорили о необходимости привлечения женщин в свои ряды, чтоб "и у нас было, как на Западе", то есть они стремятся создать иллюзию женской представленности в структурах власти. Излишне и говорить, что в данной ситуации эти женщины ничего решать не будут и лишатся возможности проводить собственно женски ориентированную политику (даже если у кого-то из них и возникнет такое желание, что само по себе сомнительно, они останутся лишь "гласом вопиющего в пустыне"; "мягкий" патриархат элементарно абсорбирует их требования и предложения - а они и не заметят, как).

Я уже вообще не говорю о партии бывших партаппаратчиц и работниц женсоветов - "Женщины России", которые пытаются подмять под себя все женское движение у нас в стране - и слава Богу, что это им не удается, какое бы это самое движение ни было хилое и неорганизованное.

А между тем, участие женщин в политике было бы как нельзя более кстати, если б его можно было осуществить реально, с реальными результами, а не только как отписку и очередную галочку. Ибо женщина в политике (особенно в России) - это реальный шанс и для женщины, и для политики. И тому, между прочим, есть причины объективные, выдвинутые современной политической психологией, а не только феминистским движением (разумеется, "тенденциозным" с точки зрения "мейнстрима" политической науки).

В мужском политическом психотипе есть некоторые черты, пагубно вляющие на политический процесс (особенно это заметно в локальных масштабах:

1. Гигантомания - одержимость необъятными, "судьбоносными" проектами в ущерб малым и местным, но имеющим реальное значение.

2. Упор на саморекламу и продвижение имиджа - без этого политическое действие для мужчины лишено смысла, то есть здесь вообще понятно, кто, что и для чего делает, то есть полный приоритет формы над содержанием, отношение к политической деятельности как к трамплину собственной карьеры, невнимание к судьбам людей, которыми доводится управлять.

3. Предпочтение личных амбиций общему делу - следствие гипертрофированного Эго и вытеснения личных комплексов в сферу публичного действия.

Эта черта особенно становится заметной, когда пристально и подробно изучаешь историю различных политических партий и движений и видишь причины и мотивы расколов и разногласий. Уже стало общим местом (но только феминистки стараются подчеркнуть негативные стороны этого!), что мужское политическое поведение направлено на конкуренцию, соревновательность, а не сотрудничество и взаимопомошь, что более характерно для женщины. Какая стратегия выгоднее для общего дела - думаю, объяснять не приходится.

4. Жесткость генеральной линии, несклонность к компромиссам, агрессивность политической стратегии и тактики. То есть тактика "льва", а не "лисы" - терминология Вильфредо Парето. Вообще-то в политике нужно и то, и другое, но это зависит от обстоятельств. Тактика "льва" хороша, когда за угрозой применения силы стоит реальная возможность применения этой угрозы. В России же сейчас таких возможностей маловато. Поэтому, тактика "лисы" опять же будет выигрышнее.

В женском типе политического поведения налицо отсутствие подобных негативных черт. (Я не беру случаи женщин, которые играют по "мужским правилам"; реально для себя - они сделали карьеру, но для женского движения это, разумеется, не дало ничего). Яркий пример из современности - Мадлен Олбрайт.

Так что же можно сделать, когда столько подводных камней (глобализация, патриархат, невыраженность женских интересов) мешают перспективам женского движения?

Феминистки предлагают создать такую законодательную базу, на основании которой возможно было бы квотировать (до 40-45 %) представительство женщин на различных уровнях государственной власти. И пусть женщин не смущает то, что они будут квотированными, то есть занявшими свои места не благодаря своим личным успехам, а закону (такой аргумент часто высказывают немецкие социал-демократки). Может, в Германии этот аргумент и может быть весомым, но только не у нас и не теперь, когда уровень представленности женщин во власти - менее 1%, а женские права и интересы на таком высоком уровне не защищены вообще.

Конечно, все это весьма дальняя перспектива. Цель российского женского движения - вовсе не борьба за власть, это один лишь из возможных ресурсов воздействия на общество в плане изменения его стереотипов и норм поведения, сдерживающих общественную активность и значимость женщины. В услових глобализации гражданский протест, протест снизу особенно необходим, но касательно женского движения надо так артикулировать его задачи, чтобы он мог приобрести массовый характер, чтобы миллионы обманутых, кинутых, ограбленных женщин смогли осознать свои личные проблемы как общественные, и это создало бы базу для организованных действий в рамках локальных женских инициатив. По крайне мере сейчас, в условиях экономического кризиса, я вижу актуальной борьбу за достойную оплату труда женщин, выявление дискриминации женщин в сфере труда и сбор информации о таких случаях.