В разных странах понятие коренных народов разное. В основном, это народы, которые были колонизированы, территории, которых были завоеваны и которые до сих пор продолжают вести традиционный образ жизни. Существует определение, что это народы, ведущие племенной или полуплеменной образ жизни, живущие на земле своих предков, сохраняющие свое самосознание; в Латинской Америке - народы, которые не входят в официальную систему общества. При этом на своей собственной территории они не являются полноценными хозяевами.

Индейцы Северной и Южной Америки остались жить в основном на своей территории, исключая некоторых индейцев Северной Америки, которых согнали в резервации. Сегодня они пытаются вписаться в современное общество. В связи с этим существует несколько проблем: первая - сохранение культуры, языка, которая упирается в более глубокую проблему сохранения неиндустриального сознания и традиционного образа жизни, общественных структур. Это, в свою очередь, упирается в следующий пласт проблемы - распоряжение землями, на которых они живут со времен предков.

Если говорить про североамериканских индейцев, то официально война закончилась в 1890 г., после того, как правительственные войска расстреляли стойбище индейцев сиу из пушек. Индейцев сгоняли с территорий, так как колонистам нужна была земля индейцев, сгоняли индейцев в резервации, которые были как бы вычеркнуты из американского государства. Американское гражданство индейцы получили только в первой трети ХХ в. Сохранялась прежняя система отношений между ними, сохранялись общины, родовые структуры, доживали последние годы племенные образования, стояла проблема с общинной собственностью. Только в 1934г. власти признали право общинной собственности на землю и коллективных форм управления в резервации. Несмотря на то, что индейцы участвовали в жизни страны, во второй мировой войне, они продолжали оставаться в США низшей расой. В начале века борьба индейцев имела целью получение гражданства и всех гражданских прав. После первой мировой войны индейцы стали выступать за возможность сохранения своей культуры и традиций, своей системы ценностей и своего общественного уклада. В 1944 г. возник Национальный конгресс американских индейцев, который пытался заниматься адаптацией индейцев к общеамериканской жизни, защищать права индейцев, живущих в резервации, пытался поднимать вопросы, связанные с чиновничьей американской бюрократией. До сих пор это самое массовое индейское движение - около 600 тыс. человек.

В шестидесятые годы возникло более радикальное движение - Движение американских индейцев, которое стало проводить прямые акции. Например, они не давали вырубать леса на территории резервации, выступали против чиновников. Первая массовая акция - марш "Тропа нарушенных договоров" - длилась месяц. Большая часть взаимоотношений индейцев и государства оформлялась договорами, и земли были отданы на условиях, которые американское правительство не выполняло, или сданы в аренду на какой-то срок и не возвращены, и на марше требовалось выполнение договоров. Этот марш дошел до Нью-Йорка, где перед Бюро по делам индейцев его участники попытались выразить свои требования, но Бюро их не приняло, и тогда они захватили Бюро и продержали целую неделю, согласившись уйти только после принятия выдвинутых требований.

Эти движения к девяностым годам из движений за выполнение договоров, за соблюдение прав человека превратились именно в движения альтернативные, утверждавшие, что есть люди, которые не хотят жить, как это общество, и отстаивающие свои собственные права жить так, как они хотят, как жили их предки на этой земле. Когда где-то с пятидесятых годов на территориях резерваций начали обнаруживаться залежи полезных ископаемых, то вопрос начал принимать еще и экономический оттенок: промышленность стала пытаться отбирать эти территории. На Аляске и Северо-Западных территориях Канады это получило наибольшее развитие; промышленные корпорации договорились взамен изъятых земель выплачивать процент с прибыли, который является мизером по сравнению с доходом самой корпорации. С целью привлечения полученных денег правительство попыталось создать систему вовлечения индейцев в современный бизнес: предлагалась покупка акций. Но индейцы, в силу своей психологии, не способны были вести такой образ жизни. С другой стороны, по программе интеграции аборигенов они поступали на работу и ассимилировались, например, эскимосы вдоль пути газопровода по реке Маккензи.

Аналогичные процессы наступления промышленности шли в Южной Америке и продолжаются сейчас. В отличие от Северной Америки, где после массовых выступлений индейцы получили часть гражданских прав (в том числе, право на высшее образование), единственная страна, где индейцы куна получили автономию - Панама, а в основном латиноамериканские правительства не желают признавать специфику индейцев и пытаются создать метиссную нацию каждый у себя в рамках своего государства. Осмысление современных процессов происходит именно на национально-государственном уровне.

Индейские народы, испокон веков проживающие на этих территориях, осмысляют себя равными государственным нациям - перуанцам, эквадорцам, мексиканцам и т.д. и пытаются общаться с ними на равных. Понятно, что Латинская Америка является "подворьем" американского капитала и может навязывать свою политику латиноамериканским правительствам. В 1994 г. эквадорские индейцы шуары подали в Нью-Йоркский суд иск на нефтяную корпорацию "Texaco", которая разрабатывала нефтяное месторождение на их территориях, ставших после этого непригодными для жизни. Американский суд принял это дело к рассмотрению, но корпорация отвертелась, сказав, что землю ей дало эквадорское правительство, поэтому к нему и нужно предъявлять иск.

Осмысление проблем индейцев на международном уровне имело несколько важных этапов. Так, в 1989 г. Международной организацией труда была принята конвенция о правах коренных народов, в которой шла речь о предоставлении коренным народам их земель, признании за ними самостоятельности - и культурной, и политической. Из политических соображений ее подписали несколько латиноамериканских стран, некоторые европейские страны, но никто из состава "большой восьмерки" ее не подписывал.

Аналогичные проблемы характерны и для северной части Европы - Скандинавии, где живут представители коренного народа - саами (в Норвегии, Финляндии, Швеции и России на Кольском полуострове). Саами создали саамские парламенты в этих странах и пытаются решать вопросы, связанные с интересами аборигенов. Как правило, это экологические вопросы, потому что все, что у них осталось - земли, на которых они живут, и некоторые природные ресурсы, которыми они пользуются. На коренные народы и там осуществляется наступление: либо промышленная экспансия, либо туристическая. Так, в Швеции и Финляндии развивается охотничий туризм. Саамам удалось добиться получения компенсаций за животных, убитых на их традиционных землях. Саамский парламент распределяет деньги на развитие культуры саамов.

В нашей стране после колонизации Сибири права коренных народов находились в положении "статус-кво". С одной стороны, на их земли особенно никто не претендовал, тайга государству нужна была только с точки зрения геополитической, стратегической. Государство было заинтересовано в максимально дружеском взаимоотношении с аборигенами. С другой стороны, в XVII-XVIII вв. колонизация имела целью приобретение новых ресурсов, в частности - пушнины, которая приносила казне большие доходы. В "Уложении о делах туземцев" 1822 г. полагалось, что народы, живущие в Сибири, могут жить тем образом жизни, которым они хотят; их ограничивали от внешнего воздействия, с ними запрещено было торговать алкоголем. Местные власти даже запрещали аренду их земель, то есть максимально была соблюдена их автономия.

Это продолжалось до конца прошлого века, когда Столыпин своими реформами разрушил общины созданием фермерских хозяйств (аналогичным способом "фермеризации" латиноамериканские правительства преиодически пытаются интегрировать индейцев) и приравнял коренные народы к крестьянам. На Ямале ненцы в 1898-99 гг. ответили на это восстанием. После революции Сибирью и народами Севера стали заниматься этнографы и сибиреведы, которые и до революции отстаивали их права. Они считали, что эти народы нельзя оставлять в том состоянии, каком они сейчас находятся, им нужно оказывать помощь в развитии: необходимо интенсифицировать их хозяйство, создать письменность и так далее. Сначала были официально признаны автономные самоуправляющиеся общины, были созданы национальные сельсоветы, национальные округа. Это была первая попытка интегрировать коренные народы Севера и Сибири в официальную государственную систему.

В тридцатые годы эта попытка перешла на поверхностный, государственнический уровень понимания проблемы. С одной стороны, были созданы территориально- административные единицы - национальные автономные округа, которые носили название народов, причем административные границы далеко не всегда соответствовали границам расселения того или иного народа. С другой стороны, был официальный список "Малые народности Севера и Сибири" из 26 народов, которые стали объектами государственной помощи. Им стали навязывать иные формы хозяйствования. Мощным ударом по коренным народам явилась коллективизация - было изменено традиционное хозяйство, началась борьба с их автономностью. Например, стали насильственно создавать такую систему в оленеводстве, когда люди жили в поселках и вахтовым методом бригадами выезжали пасти оленей, а не занимались кочевым хозяйством. Создали обязательную систему образования, при которой у родителей отбирались дети и помещались в интернаты.

Были физически уничтожены носители традиционных знаний. В шестидесятые годы уже выросло поколение, которое было оторвано от своих корней; с одной стороны, теоретически, люди имели желание заниматься традиционным хозяйством, вести традиционную жизнь, но на практике уже не могли этого сделать. В середине пятидесятых годов начинается промышленное освоение Западной Сибири, где обнаружили нефть и газ и начали изымать из хозяйственного оборота родовые территории. В результате этого произошла серия экологических катастроф. В конце 80-х - начале 90-х некоторые автономные округа преобразовались в самостоятельные субъекты федерации, при этом коренные народы лучше жить не стали.

В 1990-95 годах было принято много постановлений по поводу создания родовых территорий с общинным самоуправлением, но до сих пор на федеральном уровне общины не признаются. «Община» интересна как специфическая форма организации хозяйства и управления. Тут интересны и условия получения земли, и последующее пользование ею. Везде это происходит по-разному.

Например, в 1992 г. в Хабаровской области, Приморском крае были созданы территории родового природопользования на уровне общин. В Хабаровской области у леспромхозов были изъяты леса и переданы удэгейцам, ульчам, орочам и другим. В Приморском крае территории были выделены только на бумаге; после выборов сменилась власть, которая решила, что из этих территорий можно извлечь прибыль; было создано СП совместно с южнокорейской корпорацией "Hyundai". Несмотря на отрицательное решение Госэкспертизы корейцы решили начать вырубки. Удэгейцы с оружием в руках вышли защищать свои территории, в результате чего южнокорейцам так и не удалось начать вырубки леса. Аналогичные события сейчас происходят в Западной Сибири. Принято постановление о выделении территорий родовых угодий в Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском округах, но существует вопрос определения границ этих угодий. Местности, в освоении которых заинтересованы нефтяники или газовики не до конца разделены. Известны случаи, когда ханты, зная где собираются установить буровые, приходили всем стойбищем на это место и не давали разрабатывать нефть. На священной для хантов реке Собь корабль черпал песчано-гравийную смесь со дна, и в какой-то момент они перегородили реку своими лодками, не давая кораблю пройти. Были пикеты в райцентре с установкой чумов возле конторы нефтяников. Такая борьба за право жить на своей территории своей жизнью не всегда приводит к успеху.

Общины создаются не очень охотно, так как сейчас люди присматриваются, что из этого выйдет. При этом, учитывая нарастающий экономический кризис, прекращение дотаций, нерентабельность традиционного хозяйства, многие бросают традиционные хозяйства и перебираются в поселки, чтобы устроиться подсобными рабочими и получать хоть какую-то зарплату. Люди за десятилетия привыкли работать в оленеводческих совхозах за мизерную зарплату (надбавки за работу за полярным кругом полагались только людям с "большой земли") - 40-50 рублей до перестройки. Сейчас люди не имеют ресурсной возможности создать новое хозяйство, во многих местах до 60-70% населения - безработные. Часть людей уходит в тайгу, где занимается традиционным хозяйством.

Другой вариант модели интеграции - республика Саха (Якутия). Создав республику, якуты стали вытеснять не якутское население из разных сфер жизни: русских (550 тысяч человек), проживающих там в основном в районах золотодобычи или алмазодобычи, и другие коренные народы, живущие там - эвенков, юкагиров. Главенствует идея национальной государственности, самостоятельного выхода на внешний рынок с продажей алмазов с получением больших прибылей. Республика Саха очень централизованна, президент обладает мощной властью, прибыль не доходит до распределения на нижние уровни.

Районные администрации по-прежнему являются чиновными верхушками, не очень- то пекущимися об интересах населения, ведущего традиционный образ жизни. Вопрос об альтернативе принципиально должен решаться не на государственном уровне, а на уровне коллектива - общины. Важно попытаться добиться максимальной автономии.

Дискуссия

А.: Можно ли говорить о традиционной общине, как об альтернативе государству? По-моему, она не настолько идеальна и всегда предшествовала государству в патриархальности, тоталитарности.

М.Кучинский: Традиционых общин полностью не восстановишь. На самом деле, у многих сибирских народов не существовало племен, родовой системы. Сейчас попытка воссоздания общины у них - социальное моделирование, попытка создать себе некую иерархическую систему.

А.: Существует два типа отношений с окружающей средой: антропоцентризм и биоцентризм. У коренных народов, как правило, биоцентристский подход к природе или даже скорее - космоцентристский. Они ощущают себя частью окружающей среды, они относятся к природе не как люди индустриального общества - не потребительски. Но с другой стороны, они более зависимы от нее. По мнению атомизированного человека западного общества, традиционный образ жизни - альтернатива индустриальному, но у него, конечно, есть неприемлимые либертарным взглядам вещи. Но, их выбор - это прежде всего их выбор.

А.: Какие общие тенденции наблюдаются у коренных народов сегодня?